Органическое земледелие – одно из главных направлений развития мирового сельского хозяйства. Россия только начинает свой путь в этой сфере, но и в нашей стране уже есть примеры успешных хозяйств (в первую очередь на Кубани и в Подмосковье). Однако для полноценного создания рынка экопродуктов России не хватает правового поля – отсутствует федеральный закон, недостаточно сертифицирующих органов и ГОСТов. О том, как работают органик-фермеры в текущих условиях и с какими проблемами они сталкиваются, – наш сегодняшний разговор.
Как известно, 1 января 2016 года в России был принят национальный ГОСТ о производстве органической продукции. В нем прописаны основные требования к производителям, объяснены важнейшие понятия. Но ситуацию на рынке это не поменяло: полноценная система сертификации и правовое поле в стране до сих пор не созданы. В результате отделить по-настоящему органическую продукцию от «обычной» бывает очень сложно. А именно наличие четких критериев является главным аргументом агрария для повышения цены на свой экологически чистый товар.
– На Западе все устроено довольно прозрачно и просто, – рассказывает исполнительный директор Агропромышленного союза Кубани Сергей Косогор. – Там есть конкретные требования к тем, кто занимается «органикой». Для них же создана специальная инфраструктура – по всем городам разбросаны магазинчики, куда можно зайти и купить все, что нужно человеку. Я видел такие магазины в Брюсселе – все очень либерально и просто. Возникает даже иллюзия, что нет никакого контроля, но это не так. Стоит аграрию попасться на некачественном товаре, нарушить требования или что-то фальсифицировать, бизнес тут же теряет конкурентоспособность.
Принятие «органического» ГОСТа – это серьезный шаг, но данный документ сложно реализовать на практике, продолжает Косогор.
– Раз нет закона, значит, не прописаны обязательства участников процесса, непонятно, как это все будет контролироваться, – говорит эксперт. – Уже создан некий проект нормативного акта, но он пока «гуляет» в кулуарах. (К слову, на состоявшемся в конце апреля Втором форуме продовольственной безопасности глава Минсельхоз РФ Александр Ткачев заявил, что подобный закон может быть принят в течение полугода – прим.ред.). ГОСТ – довольно общий документ, он прописывает требования к продукции в целом. А как сертифицировать конкретные наименования товара, пока неясно. В свою очередь, у нас есть такая организация, как Роскачество, можно получить бумагу ее образца. Но тут другая проблема – у Роскачества слишком мало ГОСТов, по которым можно сертифицироваться. И в итоге получается, что мы не можем ответить однозначно: «А что такое вообще органическая продукция? И каким образом ее продать? Если она дороже – то почему?».
При отсутствии должного госрегулирования в России сейчас развивается независимая система сертификации. Этот процесс наиболее приближен к тому, как обстоят дела в Европе. Там существует множество сертифицирующих органов, аккредитованных и контролируемых государством. Они выдают сертификаты «органик» и экомаркировку «Евролист», дающую фермерам право экспортировать свою биопродукцию по всему Евросоюзу. Единственное исключение в этом ряду – Финляндия, там сертификацией заведует государство. Но это маленькая страна, вряд ли ее опыт применим в России, сходятся во мнении эксперты.
– Как-то мне позвонили из Совета Федерации, просили прокомментировать один законопроект, – рассказывает глава Первой ЭКОфермы Кубани (Крымский район Краснодарского края, сертифицирована по европейским стандартам «Органик» итальянским институтом ИЧЕА (ICEA), выращивает овощи) Иван Новичихин. – По нему якобы должен был возникнуть госинститут по регистрации фермеров, занимающихся органическим земледелием. Это был гром среди ясного неба. Еще одну контору? Еще одних дармоедов, простите? Зачем?! В России не доверяют государственным институтам сертификации.
Процесс сертификации должен быть добровольным, рыночным, говорит Новичихин. В Европе поначалу тоже было много различных документов — потом их свели в единый еврорегламент.
– У нас в России уже есть «Чистые росы», есть «Листок жизни», – говорит фермер. – Это довольно известные органик-обозначения, пусть их будет больше. Потребитель сам разберется, чему он доверяет.
При этом, несмотря на то, что в стране уже появились независимые маркировки, в торговых сетях они известны пока недостаточно, признает Новичихин. В первую очередь это касается дорогих столичных сетей: они требуют в первую очередь как раз пресловутый «Евролисток».
– Мы держим руку на пульсе: магазины готовы покупать «органик», условно, по двойной цене, – говорит Иван Новичихин. – Но когда они видят российскую сертификацию, то распахивают глаза: «А что это?!». Тут вопрос «верю-не верю». Нужно, чтобы у нас прошло это брожение с маркировками. Вот в премиальном «Глобус Гурмэ» уже признают те же «Чистые росы». В общем, сертификация возможна, но в перспективе аграриям стоит определиться. Если они хотят работать на отечественном рынке, то подойдет и российская маркировка. Если же в планах поставлять продукцию за рубеж, то нужен «Евролисток». Для меня лично и, я считаю, для кубанских фермеров тоже именно такой сценарий в приоритете.
Есть и еще один вариант решения проблемы – создание региональных систем сертификации, добавляет председатель кооператива второго уровня «Гарант Кубани» Владимир Кузнецов. Подобные вещи можно делать в рамках местного законодательства. К слову, в 2013 году именно Краснодарский край стал первым регионом в России, где приняли краевой закон «О производстве органической сельскохозяйственной продукции»: он дал первичную трактовку данному понятию и описал общие условия производства продуктов. Правда, фермерам он не слишком помогает – не хватает подзаконных актов, признает Новичихин. Но так или иначе, «органик»-производителей надо выделить из общего числа, уверен Кузнецов.
– Я как-то был в Японии, спрашивал у местных фермеров, есть у них проблема с «био» сертификацией? – рассказывает председатель кооператива второго уровня. – Они поразились и ответили: «Перед нами проблема – в принципе накормить людей, а не экопродукцией заниматься». То же самое и в России. У нас производство томатов и огурцов составляет 50% от потребности. Рынок огромный. И люди в первую очередь выбирают по цене. Сегмент потребления именно органических продуктов очень небольшой. Поэтому тех, кто все же решил себя посвятить этой нише, надо как-то защитить. Если есть сложности на федеральном уровне, то можно создать региональный центр сертификации – в рамках СРО (саморегулируемых организаций – прим.ред.) или даже кооператива. Неважно, как это будет выглядеть. Главное, чтобы люди, увидев соответствующий значок на товаре, понимали: перед ними действительно качественный, экологически чистый продукт. Пусть даже требования к нему будут и не такие жесткие, как в Европе.
Иван Новичихин не соглашается с тезисом «народ выбирает по цене».
– Я призываю всех голосовать рублем именно за «органик», – убеждает он. – И не потому, что сам этим занимаюсь. Весь мир катится в тартарары из-за того, что все хотят сделать подешевле. В итоге люди смотрят не на качество, а на упаковку, этикетку. Кругом сплошные маркетинг и реклама, а внутри – заменители продукта.
Чего не хватает?
Что такое вообще «органический» продукт и с какими проблемами столкнутся фермеры, решившие встать на этот, прямо скажем, тернистый путь? Как говорит Иван Новичихин, главное условие – отказ от минеральных удобрений и синтетических, химических средств обработки. Отдельные элементы питания, например, серу или магний, можно вносить, но только в строго оговоренных пропорциях. Никакой химобработки семян или ГМО-гибридов. Почвы также должны быть «чистыми». Бороться с сорняками и вредителями допускается только механическими или биологическими методами.
– Несмотря на жесткие требования, заниматься «органикой» у нас в Краснодарском крае возможно, – говорит Иван Новичихин. – Хотя, конечно, органическое земледелие и развитое индустриальное растениеводство несовместимы. Во всем мире так: экофермерство – это всегда некие анклавы, расположенные в неудобных или отдаленных зонах. Причем, чтобы выжить, фермеры чаще всего объединяются в кооперативы – это помогает сбывать продукцию, упрощает логистику. Я ступил на этот путь в 2009 году и по сей день с него не сошел. Хотя он тяжел и тернист. Но я настроен оптимистично – это нужно, востребовано и будет развиваться. Это общемировой тренд. Если в 2009 году во всей России было по пальцам одной руки пересчитать органик-фермеров, то сейчас ситуация иная. Только на Кубани их уже 22, и еще планируют, входят в конверсию («переходный» период для подготовки почвы, составляет от одного до трех лет – прим.ред.). Думаю, именно Краснодарский край, а еще Подмосковье, будут у нас в стране локомотивами в данном направлении.
Что мешает развитию органик-фермерства? Одна из главных проблем – не хватает элементарной базы знаний. Поскольку привычной «химией» работать здесь не получается, приходится всякий раз прокладывать собственные маршруты.
– Первые 2-3 года я шел практически по граблям, – вспоминает Иван Новичихин. – В итоге вычленил устойчивые и проверенные региональные сорта. Знания накапливал много лет: институты, ученые, станции защиты – собирал по крохам остатки советского наследия.
В работе не хватает буквально всего — специалистов, посадочного материала, средств защиты, соглашается с Новичихиным гендиректор Союза садоводов Кубани Николай Щербаков.
– В России все всегда находится в стадии развития, – говорит эксперт. – Органическое земледелие тоже делает свои первые шаги. В своем хозяйстве я держу три гектара органического сада. И хотя считаю себя знающим человеком, мне приходится нанимать целый институт (в данном случае – краснодарский ВНИИ биологической защиты растений – прим.ред.), чтобы они разработали мне средства борьбы с вредными организмами.
Создание в России «школы органического земледелия» – давно назревший вопрос, добавляет коллега Щербакова, председатель Краснодарского краевого отделения Союза садоводов России Сергей Мороз.
– Мы видели такие в Норвегии, – рассказывает он. – Все прекрасно устроено: принимают и молодых парней от 16 лет, и глубоких пенсионеров. Учат всему, что нужно: вспашка плугом, обработка вообще без плуга, садоводство, животноводство, мелкая переработка – производство сыров, варка варенья и т.д. Вдобавок обучают строительству, другим хозяйственным делам. И через два года человек выходит из такой школы, полностью подготовленный к жизни на земле. Не секрет – многие горожане начинают переезжать в деревню и хотят заниматься сельским трудом. Но зачастую из-за отсутствия знаний они испытывают культурный шок и стресс.
К слову, как стало известно в начале мая, московский Центр сельскохозяйственного консультирования и переподготовки кадров АПК открыл на своей базе образовательный курс по органическому сельскому хозяйству. В процессе обучения авторы курса обещают, что слушателям будет предоставлена «концентрированная информация, затрагивающая все аспекты оборота органической продукции – от производства до ее реализации, в рамках соблюдения российских и международных стандартов, состоится знакомство с существующими системами сертификации, требованиями, ходом экспертизы, технологическими основами производства».
Тем не менее, несмотря на все открывающиеся перспективы, массовое «экоземледелие» – это скорее вопрос завтрашнего дня, сходятся во мнении эксперты. В первую очередь отечественным аграриям придется решать вопросы биологизации, снижать химическую нагрузку на почвы.
– Есть массовый продукт, а есть «органический», нишевый, дорогой, – считает председатель правления Союза биологического земледелия Ставропольского края Алексей Абалдов. – Человек начинает задумываться о том, что он ест, только когда его доходы оказываются выше среднего. Органическое земледелие – это некий идеал, к которому, может быть, подошла Европа, но еще долго идти России. На наш взгляд, сейчас стоит вести речь о биологизации – как быстрее внедрить ее в практику традиционных растениеводческих хозяйств.
По словам Абалдова, проблема заключается в том, что на рынке представлена масса биопрепаратов (только на Ставрополье их свыше 30), и каждый производитель, понятно, хвалит свой товар. Как аграрию разобраться в этом множестве и что выбрать? Вопрос не праздный. Здесь нужны полноценные исследования.
– Мы уже пять лет на своих площадках испытываем биопрепараты, – говорит председатель. – И когда мы обсуждаем результаты, то оказывается, что люди толком не знают регламентов применения биосредств, покупают подделки. Нет информации о новинках, не рекламируются должным образом успешные препараты… Хотя, как показывают опыты, добавление биопрепарата при протравке семян увеличивает итоговую урожайность на 2,2 ц/га (это средние результаты за пять лет). Работа по посевам вместе с гербицидом прибавляет 2,9 ц/га. Самую большую прибавку дает осенняя обработка по стерне – 9,1 ц/га.
Эти и другие вещи нужно активнее обсуждать в аграрном сообществе, утверждает Абалдов. Но для этого необходимо, чтобы биологизация стала частью аграрной политики страны.
Игорь НОВОСЕЛЬСКИЙ
Журнал «Агротайм», № 6(44) июнь 2017
По вопросам размещения рекламы в журнале обращаться:
644007, г.Омск, ул.Булатова, 101, оф. 203
8(3812)92-51-56, 8-908-311-53-34,
8-951-422-41-50, 8-913-645-49-26,
